Вальверде: «Футбол — это мир безумцев»

«Давайте, давайте рассказывать истории». С тех пор, как Эрнесто Вальверде покинул «Барсу» 21 месяц назад, он занимается фотографией. И всё. Больше ничем. Выставка его работ по-прежнему открыта в Бильбао, и несколько футбольных фраз проникли в интервью, чтобы прорекламировать ее. Он понимает, что на фоне институционального и спортивного хаоса, воцарившегося в «Барсе» после его ухода, все, что он скажет, будет выглядеть как успех, ведь он завоевал два чемпионства. Поэтому он иронично демонстрирует избирательную память: «Я замечаю, что становлюсь старше, потому что с каждым разом мне все больше нравится предаваться воспоминаниям. Я могу подробно рассказать, как играл в "Сестао" (баскский футбольный клуб, прекративший существование из-за проблем в с финансами в 1996, за который Вальверде выступал на заре карьеры в 1985/86 годах,– примечание редактора), но если вы спросите о результатах игр "Барсы" три года назад, я не вспомню».

– Вы не помните или не хотите помнить?

– Я действительно не помню, но, конечно, все интервью, которые хотят у меня взять, касаются текущих тем, и мне нужно быть осторожным (в оригинале Вальверде использует известное в Испании выражение "идти, не наступая на яйца" — примечание переводчика), чтобы не облажаться. Я смогу дать хорошее интервью через 30 лет, когда мне ни до чего уже не будет дела (смеется).

– Что ж, посмотрим, что у нас выйдет. Вы переезжали из города в город 14 раз. Как вам такая жизнь?

– В первый раз это случилось, когда я переходил из «Алавеса» в «Сестао», но серьезные изменения случились, когда меня подписал «Эспаньол». Мне было 22 года, я потратил все деньги, которые накопил, на «Опель Корса» и уехал в Барселону, взяв с собой лишь одежду. Оглядываясь назад, я не слишком беспокоился из-за того, что стояло на кону. С тех пор все переходы стали обыденными. Мы боимся, но ничего страшного не случается. В жизни все не так сложно, как кажется.

Это константа для Вальверде. Он относится к себе со смесью сарказма и естественности, но, как мы увидим позже, ни в коем случае не говорите ему, что он «обычный парень». Безусловно, его достижения, далеки от обычных. Как футболист он достиг успеха в «Эспаньоле» Клементе, был самым дорогим приобретением первого лета Кройффа на «Камп Ноу» и нашел свое место в Бильбао. «Барса», «Атлетик», «Валенсия» и «Олимпиакос» все еще тоскуют по нему как по тренеру. Все началось, очень быстро, в городе Вьяндар-де-ла-Вера (провинция Касерес автономного сообщества Эстремадура), а с семимесячного возраста продолжалось в Адурсе, районе Витории.

– Баскский футбол 80-х имеет романтическую ауру

– Те, кто его идеализируют, не выходили на поле, не измазывались в грязи, защитники не трясли их и не угрожали убить. В Терсере они ставили меня на грань. Я бы хотел посмотреть, как те, кто говорит о вечной ненависти к современному футболу, продержались бы там хотя бы 20 минут.

В Терсере меня чуть не довели. Те, кто сегодня идеализируют тот футбол, не продержались бы в нем и 20 минут

– С учетом вашего стиля и габаритов, это была не самая подходящая среда обитания?

– Конечно же не самая подходящая, но я занимался своим делом. Это был потрясающий период для баскского футбола, «Реал Сосьедад» и «Атлетик» выиграли четыре чемпионата Испании подряд и постоянно выпускали очень хороших футболистов. Это была отличная школа и тогда, в начале 80-х, в обществе было огромное чувство гордости за команды, игроков.

– Это была радость в трудные времена?

– Промышленный кризис, ЭТА (леворадикальная националистическая организация, выступавшая в период своего существования с 1956 по 2018 год за независимость Страны Басков – примечание редактора) … Это всегда было здесь, пронизывало все стороны жизни общества, и хотя мы старались оставлять всё за пределами поля и нашей обычной жизни, избежать этого было невозможно. На самом деле, однажды я оказался в полицейском участке…

Болельщики ФК «Атлетик Бильбао». Из фотографий Эрнесто Вальверде

– Что вы натворили?

– Фотографировал на фабрике, но уже это сделало меня подозреваемым. Ничего не случилось, но страх я испытал. Это было сложное время.

В 80-е я оказался в полицейском участке за то, что фотографировал на заводе

– В 1986 году вы отправляетесь в «Эспаньол» и встречаете там главного героя баскского футбола тех лет, Хавьера Клементе

– Да, и он дает мне прозвище «Чингурри».

– Что по-баскски значит «Муравей». Это вас не задело?

– Фух, да как-то всё равно, мне показалось, что это шутка Клементе, вот и всё. У него была лодка, которая называлась так, он увидел меня, маленького, и связал это воедино. Мы заняли третье место в чемпионате, это был мой шанс в Примере, и с первого дня он ставил меня в состав, так что он мог называть меня как угодно.

– Во втором сезоне вы играли в Кубке УЕФА. Всегда вспоминают, что вы проиграли после домашней победы 3:0 в первой игре, но забывают, что путь туда был потрясающим.

– Безумие. В первом раунде мы встречались с менхенгладбахской «Боруссией», которая в прошлом сезоне играла в полуфинале. Мы прошли их и… «Милан».

– Великий «Милан»…

– Мы играли в Лечче, потому что «Сан-Сиро» был закрыт, и я был там, на поле с Ван Бастеном, Гуллитом… Мы выиграли 2:0, и публика сильно давила на тренера. На Сакки! Они даже не могли представить, что они выиграют с ним. Еще был Анчелотти, отличный игрок. Скала. Ты мог трижды ударить его и нанести вред себе, а он бы даже не заметил. Это был непобедимый соперник, но…

– Футбол — это футбол.

– Именно так. Мы проделали невероятную оборонительную работу, а Томми Н’Коно отбивал всё, что летело в сторону ворот. А затем — «Интер» Трапаттони, Пасареллы и Шифо. На самом деле, нам повезло, в первом матче на бровке снова блистал Томми, а Хави [Клементе] устроил бардак в ответном матче.

– Что он сделал?

– Он был зол из-за того, что нам не разрешили тренироваться на «Сан-Сиро», лил дождь, и нас отправили под трибуну. Так что на «Саррье» (старый стадион «Эспаньола» — прим. переводчика) поле сузили на метр с каждой стороны, и «Интеру» было некомфортно. Они пожаловались в УЕФА, и делать это запретили. Хотя со мной такое тоже пытались провернуть.

– В XXI веке?

– Да, когда я тренировал «Эспаньол», мы поехали в Бильбао, и Капаррос решил поджать нас. Но, черт возьми, это я, и это «Сан-Мамес», который я знаю. Но в тот раз мы прошли «Интер», и в полуфинале нас ждал «Брюгге» Кулеманса и почти всех бельгийцев, тех самых, что выбили нас на Мундиале-86. А в финале — «Байер».

– Столько подвигов, чтобы утонуть буквально у берега…

– Это был очень странный финал, потому что в первом матче мы ведь тоже не должны были выигрывать 3:0. В ответном матче продержались до перерыва, а затем нас буквально раздавили. В серии пенальти удача иссякла.

Летом 1988 года, после кризиса «Мятеж в "Эсперии"» (в 1988 году группа игроков во главе с капитаном Алесанко и главным тренером Арагонесом собрала пресс-конференцию в отеле «Эсперия» с требованием отставки президента Нуньеса — прим. переводчика), Хосеп Луис Нуньес обращается к легенде, чтобы попытаться задать направление бултыхающемуся кораблю «Барсы». Пришел Йохан Кройфф и после того, что Субисаррета назвал «сокращением штата», привел 13 игроков: Унсуэ, Рекарте, Серна, Алоисио, Маноло Йерро, Солер, Эусебио, Милья, Амор, Бегиристайн, Бакеро, Салинас и Вальверде. Хотя никто из них не мог себе этого даже представить, а многим и не удалось это увидеть, они в итоге стали частью настоящей революции.

– Что пошло не так в «Барселоне»?

– Всё. Тем летом я перенес операцию на колене, восстановление пошло не по плану, а я не придал этому должного значения. Я только что пришел, я хотел хорошо вписаться, форсировал возвращение к футболу, получил рецидив, снова перенес операцию… Это сопровождало все мое пребывание там, и в итоге так ничего и не вышло.

– Вы поменяли Клементе на Кройффа, одну футбольную Испанию на другую. Это сделало вас менее догматичным тренером?

– Безусловно. Вокруг этого много витает много тумана и легенд. Когда дела шли плохо, Кройфф использовал Алесанко в качестве нападающего, и мы по 20 минут навешивали мяч. Если сегодня тренер «Барсы» предпримет что-то подобное, его будут попрекать именем Кройффа. Там есть догма: вы должны идти по очень узкому пути, а если не идете — выходите за рамки правильного и допустимого. Это доведение первоначальной идеи Кройффа до крайности.

Если тренер «Барсы» сегодня будет делать то, что делал Кройфф, его будут попрекать именем Йохана

– Из «Барсы» вы перешли в «Атлетик», где, наконец, нашли постоянный спортивный дом.

– Я был очень счастлив в «Эспаньоле», но «Атлетик» — это другое дело. Это была моя команда, и эта сентиментальная связь очень сильна, а кроме того, разделена с остальной частью раздевалки. Непросто найти такое в других клубах, где чувство принадлежности словно вода, которая течёт сквозь пальцы.

– Там же начался ваш второй этап футбольной карьеры, тренерский. Сейчас, когда вы поставили карьеру на паузу, стоит ли быть тренером?

– Это безумие. Это единственная профессия, в которой ты всегда заканчиваешь проигравшим. Всегда. У меня даже мысли об этом не было, я думал, что стану фотографом, но примерно в 30 лет со мной случилось нечто любопытное.

– Что же?

– Меня начал интересовать футбол. Не в смысле того, чтобы в него играть, а футбол сам по себе. Команда, тактика, чтение игры… Я начал лучше понимать детали, и мне было неприятно отступать, когда начали приходить знания. Тогда я решил, что буду тренировать детей. И дело в том, что потом ты оказываешься жертвой тех же заблуждений, что и те, кто смотрит футбол по телевизору.

– Пиво и чипсы?

– Нет, со стороны кажется, что это очень просто. Это нужно делать так, этот ошибается, я бы сделал это лучше… Вы думаете, что вам есть, что привнести и стремитесь доказать это. В этом кроется ошибка, потому что через два месяца тренировок вы задаете себе вопрос: «Что, черт возьми, случилось со всем тем, что я так ясно понимал, а сейчас совершенно не понимаю?»

– Как вы воспринимали, когда вам все объясняли со стороны?

– Это же часть работы, и я её принимаю. Но когда Луис Энрике говорит, что знает больше журналистов, он имеет в виду не то, что у него нет сомнений, а что не может быть, чтобы у людей извне их не было. Иногда ты слышишь, как они обсуждают твою работу, обладая половиной тех данных, которые есть у тебя, и ты должен попросить их притормозить.

– Тем не менее, после эти двух лет спокойствия, я читал, что вы хотите вернуться.

– Я тоже читал, но никогда такого не говорил (смеется). Когда я закончил этап в «Барселоне», я хотел сделать паузу, потому что мне нужно было расслабиться. Мне действительно это было необходимо. Теперь я смотрю на то, что мне предлагают, другими глазами и думаю, что вернусь, но не чувствую срочной необходимости или голода до тренерства.

– Настолько горяча скамейка «Барсы»?

– Требования запредельные, потому что это великий клуб, вы руководите игроками высочайшего уровня, у которых свои особенности… Вы должны не только определять стартовый состав и тактику, но и думать, что и как говорите, потому что вы — самый публичный человек в клубе, практически, его представитель. В других командах хватит победы, но в «Барселоне» часто недостаточно победы 1:0.

– Связываете ли вы катастрофу в «Барсе» с вашим увольнением?

– Я не знаю и мне все равно. В какой-то момент что-то идет не так, потом ситуация улучшается. Я не трачу время на сравнение. Кроме того, сегодняшняя команда не та, что у меня, у Лиса Энрике или у Гвардиолы. В таком клубе нет ничего постоянного.

– У вас был Месси.

– А немного Месси — это уже много, как мы теперь можем увидеть.

– Не ценят ли вас меньше из-за того, что вы «обычный парень»?

– Мне много раз говорили, что я обычный парень, и я не знаю, воспринимать ли это как что-то хорошее. Иногда кажется, что это подразумевает, что ты не делаешь ничего особенного. Футбол — это мир безумцев, в котором люди давно поняли, что крайности — это именно то, что продается. Если журналист или тренер создают для себя определённый образ, то начинают продавать свой продукт лучше. Меня это не интересует, и мне это не подходит. Это не я.

Современный футбол — это шум и чрезмерная срочность

– По-вашему, что значит быть обычным?

– Стабильность — это то, в чем я чувствую себя хорошо, также я стараюсь погасить во всем эмоции. Если они вытащат мою фразу из контекста, что это изменит? Сегодня они создают разногласия, которые выглядят так, будто мир перестанет существовать, а завтра о них уже никто не вспоминает, потому что появляются новые. Проигрываем матч, и всё - кризис века. Почему? Спокойно, если сейчас мы выиграем два, и нас назовут невероятными, а через месяц снова проиграем, то цикл начнется снова. Это все шум и чрезмерный акцент на срочности. Так сегодня работает футбол, и вы должны сохранять такой подход. Кто знает-то? Мне столько раз говорили, что я обычный парень, возможно, это означает, что в этом цирке странный — я.

Рецензия от Andrew Chajka

Назначение Эрнесто Вальверде тренером «Барселоны» в конце мая 2017 года не то, чтобы стало сенсацией, но многих откровенно удивило. Да, уважаемый человек и добротный специалист, но не каталонец ни по паспорту, ни по духу. Без той самой пресловутой «сине-гранатовой» ДНК. Тренерские успехи в прошлом тоже были весьма скромны — парочка титулов с «Олимпиакосом» в Греции да Суперкубок Испании с «Атлетиком» в 2015.

Своей скромностью, интеллигентностью и трудолюбием Эрнесто завоевал уважение, как у ряда футболистов в раздевалке, так и у определённой прослойки болельщиков. Результаты тоже поначалу были весьма неплохими. Однако, возгласы о том, что команда играет не в барселонский футбол и клуб стремительно уходит от ключевых принципов кройффизма, были отнюдь не редкими. И чем дальше, тем эти возгласы становились всё громче и убедительнее, результаты — всё хуже и хуже, а оправдания Вальверде — всё более вялыми и раздражающими. Вылет от «Ливерпуля» в полуфинале Лиги чемпионов сезона 2019/20 после того, как в первом поединке была победа 3–0, стал последней каплей. Мало того, что «сине-гранатовые» показывали какой-то чуждый болельщикам и самим игрокам футбол, так ещё и невооружённым глазом было видно, что команда деградирует, в особенности в плане бойцовского духа. Ранимость и неуверенность в себе, свойственная многим умным людям, была присуща и Эрнесто, что передавалось команде.

Именно при Вальверде каталонцы сушили игру в поединках с соперниками ниже классом, довольствовались победами вроде 1–0 или 2–1, и впервые со времён позднего Райкаарда вернулось ощущение, что такая «Барселона» может проиграть кому угодно с каким угодно счётом. Были и другие ощущения — например, что у тренера нет плана Б, когда матч складывается совсем не так, как предполагалось, а ротация состава — вообще отдельная песня. Ничего не напоминает? Правильно — поменяй фамилию «Вальверде» на «Куман», и текст не потеряет актуальности. Если кто-то забыл, то как раз-таки при Эрнесто мы сыграли дважды 0–0 в групповом этапе Лиги чемпионов 2019/20 (один из соперников — пражская «Славия»!). При нём же проиграли 4–5 «Леванте» (к 59-й минуте горели 1–5, пропустив три мяча за 10 минут), а это, между прочим, был чуть ли не выставочный поединок, когда «Барса» готовилась поставить рекордную серию матчей без поражений. Не вышло.

Лично у меня нет никакого негатива к «Муравью», но его увольнение было логично и ожидаемо со стороны многих кулес. Команда нуждалась в новых идеях и новом рулевом. Другое дело, что приглашение Сетьена было откровенной ошибкой, а Кумана — не самым оптимальным вариантом. Зачастую, я не страдаю синдромом короткой памяти, поэтому помню множество огрехов в работе Вальверде, и сейчас никакой ностальгии по периоду его тренерства не испытываю. Да, при Эрнесто было лучше, но просто потому, что у команды был более именитый состав, а звёзды в лице, например Пике или Бускетса — моложе. Я не буду отрицать очевидного: Вальверде сильнее Кумана как тактик, но не настолько, чтобы это давало какие-то серьёзные дивиденды в решающих матчах с топовыми соперниками. А в барселонский футбол мы перестали играть ещё при позднем Луисе Энрике. Да так, что до сих пор и не вырулили на прежний путь.

Что же касается конкретного интервью, то наш бывший тренер лишь недавно стал вольной птицей и всё ещё не может выступать в прессе в открытую, чтобы не дискредитировать себя и клуб. Эрнесто ещё молод и амбициозен, чтобы сейчас рисковать сболтнуть лишнего в СМИ, а потому его интервью, во многом, лишь подчёркивает то, что мы и так о нём знали — что это интеллигентный человек, который понимает футбол и пару лет неплохо отработал в топ-клубе, но на таком уровне вот такое «неплохо» никого не устраивает, здесь всегда требуют максимума. И об этом говорит и сам Вальверде. Спасибо ему за 67% побед, но во времена текущей смуты, если и выбирать объект для ностальгии, то пусть это будет Гвардиола или Энрике.

Рецензия от Константина Лосса

В мире футбола есть положительные герои. Не яркие, великолепные, завораживающие, а просто положительные. Этого зачастую вполне достаточно. Я отношу к такой категории Эрнесто Вальверде. Его рассматривали в период подбора тренера, когда итоговый выбор пал на Лучо, и это было яркое время. Я не уверен, как бы пересложилась история, если бы «Муравей» пришёл на тренерский мостик тогда. Мне кажется, что расстались с ним в момент, когда «Барса» продемонстрировала на поле отличный футбол с «Атлетико», пусть матч и завершился поражением, но там в отличии от предваряющих тот полуфинал игр были нерв, страсть, азарт и красота. Возможно, это была реакция умирающего организма, который готовился к смене головы, которую в итоге на фоне предсмертной радости отрубили. Я помню фотографию отрубленной головы за лобовым стеклом автомобиля Эрнесто Вальверде. Голова улыбалась.

Я помню материал Marca с серией фотографий, в которых Лучо на посту тренера «Барсы» резко старел. Период трехлетней ужасной на самом деле трансформации. Проверил дополнительно — «Муравей» тоже сдал физически, но такая колоссальная ответственность, как кажется, ещё больше раздавила его именно эмоционально. «Барса» в принципе безжалостна к людям.

Эрнесто же комфортно было строить предсказуемые системы в командах, которые не находятся на виду. Мне было комфортно наблюдать «Барселону» под его руководством. Я понимал логику, мог предсказать около 90% ходов в той или иной ситуации. Проблема в том, что так же делали многие и Клуб стал предсказуемым. И добрым, слишком добрым, без кулаков, и в некоторой степени даже без «кохонес», как принято выражаться в испаноязычной прессе. Классно, когда в семье есть кто-то вроде такого вот «дедушки». Который добрый, отзывчивый, справедливый. Плохо, когда такой «дедушка» старается вести по факту банду профессиональных доморощенных хулиганов и наемников громить соперников. Эта операция заранее обречена не полнейший провал.

Даже Луи ван Гаал сейчас в роли «злобного старикана» значительно лучше подходит для больших задач европейской арены.

Собственно, при Вальверде «Барса» не провалилась в безвременье и ощущение безнадёги. За это ему благодарен, как и за человеческие положительные качества. На самом-то деле, не его вина, что он оказался тренером, который не подошёл «Барсе» в итоге.