Виктор Фонт: «Мы можем продавать "Барсу" 400 миллионам фанатов»

46-летний Виктор Фонт уже заявил о своих амбициях побороться за президентское кресло «Барселоны» в 2021 году. В его сценарии — идеи Кройффа для футбола и ставка на смешанное руководство, состоящее из бывших игроков, одобренных Йоханом, и высококлассных авторитетных профессионалов. Все ради того, чтобы осуществить революцию в клубных доходах и продолжать бороться за все трофеи после ухода Месси.

— Почему вы хотите руководить «Барсой»?

— Прежде всего потому что «Барса» у меня в крови, и я одержим футболом. А если думать о «Барсе» будущего, есть серьезный вызов, который в среднесрочной и долгосрочной перспективе может привести к «идеальному шторму». Есть необходимость в четко продуманном проекте, чтобы принять этот вызов. Вызов в том, чтобы проводить лучшее поколение игроков в истории с Месси во главе, что не должно нас пугать, но чем нужно заниматься в условиях все возрастающей конкуренции со стороны клубов, принадлежащих государствам, олигархам и миллиардерам. И поскольку мы хотим оставаться клубом, принадлежащем сосьос, у конкурентов есть явное преимущество. И кроме того, срочность решения проблем с каждым днем становится все более актуальной, поскольку на них накладывается самый амбициозный имущественный проект в клубной истории, «Espai Barça». Если рассмотреть все это вместе, мы увидим, что нужно либо осуществлять революцию в модели управления, либо подвергать клуб двум опасностям: превратиться в «Милан», который не борется за Лигу Чемпионов, либо скомпрометировать модель клуба как собственность сосьос. Конечно, все друзья рекомендуют мне не вмешиваться в этот кавардак.

— Но вы не слушаете их.

— Нет, потому что мне хочется принимать вызовы. Мы не будем делать это любым способом. В 2010 году я участвовал в выборах (в команде Марка Инглы) и видел, что это работает через друзей и знакомых, и что команда вокруг человека собирается примерно за шесть месяцев до выборов. Мы не будем так поступать. Если есть необходимые условия, чтобы проект имел успех, мы их выполним.

— Что это за условия?

— Основное заключается в том, чтобы иметь в команде людей, обладающих необходимым талантом для осуществления проекта. Есть осуществимые идеи, но необходима команда. И опора этого — управляющая хунта, или, как мы ее называем, управляющий совет. Нынешняя модель — это человек, который хочет быть президентом и группа друзей, которые должны быть членами клуба не менее пяти лет, и которые его поддерживают. По-нашему же в совете должны быть люди с достаточным опытом, чтобы удовлетворять потребности клуба.

— Вы хотите собрать в совете людей известных, узнаваемых?

— Мы ищем три различных типа людей. Во-первых, людей, которые пришли из мира спорта, поскольку «Барса» — клуб полиспортивный. Держа в уме важность футбола для клуба, нам нужно будет убедить кого-то из бывших футболистов занять должность спортивного вице-президента с командой людей со спортивным прошлым. Например, из спортивной медицины. Люди, пришедшие из баскетбола… Далее, нужны члены совета с опытом в мире бизнеса. Но нам подойдет не любой успешный предприниматель. Бизнесмен из области строительства, текстиля или питания будет не слишком полезным для «Барсы». Полезными будут люди из мира развлечений, аудиовизуального контента, технологий… Это сфера деятельности, в которой клуб должен производить еще больше ресурсов. И третий необходимый профиль — это те, кто имеет связи с деловым миром, с миром политики, с правительственными и спортивными учреждениями. УЕФА, ФИФА, федерации… Совет должен принимать стратегические решения, а не решать сиюминутные задачи, как это происходит сейчас.

— Вы уже начали кастинг?

— У нас есть 15 кандидатов, которые подходят под обязательные критерии, и мы ежемесячно собираемся. Я говорю им, что сейчас не нужно брать на себя твердых обязательств, но хочу, чтобы они увидели то, что мы хотим сделать, а также мы собираемся, чтобы хорошо узнать друг друга задолго до выборов. В 2010 году за день до выборов к нам присоединялись потенциальные руководители, которых мы едва знали… Так не должно быть.

— Эти члены совета известны широкой публике?

— Некоторые да, некоторые нет. Главное достоинство — это знания и опыт, а не большая или меньшая известность.

— Когда вы планируете их представить?

— Когда будут выборы, потому что нет необходимости представлять их сейчас, а также потому что у некоторых из этих людей сейчас есть важная работа, и, возможно, это может отразиться на них негативно.

— Можно сказать, что Хави на сегодняшний день уже поддерживает проект?

— Нет. Это наша мечта, что он станет важной частью проекта. Хави будет тренером «Барсы», направляющим клуб. Мы думаем, что Кройфф был большой удачей для «Барсы» благодаря его позиционной игре, которая стала нашим знаменитым всему миру фирменным стилем. И единственный способ быть верным стилю — чтобы проект вели те, кто хорошо с ним знаком. Хави — один из главных наследников модели Кройффа и принадлежит к небольшому кругу людей, которые обладают качествами, чтобы возглавлять этот проект десять лет. Лидерские качества, призвание, способность создать команду, хорошие отношения с важными для клуба людьми и силами.

— Кройфф — большое вдохновение вашего проекта?

— С футбольной точки зрения — да. Я не слышал, чтобы хоть один «барселониста» говорил, что для него это не так, другой вопрос — что мы можем быть более или менее последовательными в реализации идей. Это можно сказать даже о Нуньесе, так как он был тем, кто привел Кройффа, и кто защищал его, когда того нещадно критиковали. Это был один из важнейших вкладов Нуньеса в историю клуба.

— Жорди Кройфф подходит под ваш профиль знаменитых кандидатов в совет?

— Это вариант, который «Барса» должна была бы рассмотреть, вопрос только в его обязанностях и способностях. Другая часть задачи — знать, как использовать талантливых людей.

— У вас общие взгляды с Жоаном Лапортой. Вы готовы объединиться с ним?

— У меня общие взгляды не только с Лапортой, но и с другими экс-президентами. Мы слишком склонны вешать ярлыки, и мне хотелось бы, чтобы мой проект преодолел это. Мы думаем о «Барсе»-2030. Вызов настолько сложен, что мы должны были бы собрать все возможные таланты внутри барселонизма. У нас есть враги в Мадриде, есть и в Европе, в других частях мира. Я говорю о том, что все, что можно было бы использовать, нужно использовать. И я делаю шаг вперед, чтобы поставить себя на службу тем талантам, которые есть в барселонизме. Я думаю, что в части футбола мы должны быть верны кройффизму, но также мы можем использовать детали других «измов» барселонизма. Я разделяю последовательность Лапорты в его ставке на то, что не просто мне нравится, но что превратило нас в лучшую команду в истории.

— Вы дали бы ему возможность пойти с вами?

— Конечно, ведь его опыт и связи дорогого стоят. Почему мы нам не создать, как в США, совет из экс-президентов? У Гаспара все еще есть связи с федерациями. Было бы здорово взять лучшее от каждой стороны.

— Каковы основные идеи вашего проекта?

— Изменить модель клуба, чтобы в 2030 году он продолжал оставаться собственностью сосьос и продолжал бороться за победу в Лиге Чемпионов. Для этого мы должны поменять модель управления. Нужно менять то, кто и как принимает решения. И иметь четкую идею и людей, наиболее способных в каждой из трех областей деятельности клуба. В спортивной становиться еще более мультиспортивной организацией, усиливать секции, развивать женский спорт. В футбольной — лучшее из модели Кройффа. Экономическая сфера — это то, что нас волнует больше всего. Мы считаем, что нынешняя модель ТОП-клубов заключается в получении максимальной прибыли. Четыре-пять больших контрактов дают 80% бюджета. «Rakuten», «Nike», телеправа, Лига Чемпионов… Долгосрочные контракты, которые не обновляются каждый год, поэтому некоторые из них мешают ежегодному росту. Также стремительно выросла структура расходов, с самой большой в мировом футболе зарплатной ведомостью. ПСЖ здесь на втором месте и отстает на €200 миллионов. Следовательно, мы не получаем достаточно средств, чтобы произвести смену этого поколения игроков и для проекта «Espai Barça». А так как долг продолжает расти…

— Как изменить эту модель?

— У «Барсы» 300 или 400 миллионов болельщиков в мире. Если бы мы создали международное предприятие, которое могло бы продавать товары и сервисы напрямую этим 300-м миллионам, минуя FIFA, UEFA и «Nike», мы получали бы намного большую прибыль.

— Какой продукт можно им продавать?

— Есть разные категории, но очевидной являются аудиовизуальные продукты. Сегодня смартфоны произвели революцию в мире, и мы можем прийти к 80% этих болельщиков. Создавать эксклюзивный контент для них — самая очевидная возможность.

— В мире, где процветает пиратство и «все бесплатно» благодаря интернету, это нелегко.

— С каждым разом мы привыкаем платить больше: подписки на «Netflix», «Amazon Prime», онлайн журналы… Если бы это было так просто, «Барса» уже делала бы это, как и многие другие. Речь о том, чтобы иметь необходимую креативность и инновационность, чтобы понять, за какой продукт люди готовы платить. А уже потом — знать, кто эти миллионы болельщиков и где они находятся. А затем — как к ним прийти. И тут нужно иметь соглашения с операторами связи, потому что операторы Индонезии, например, находятся в контакте с нашими болельщиками в этой стране. Мы заключаем с ними договор, чтобы распространять контент, который тебе нужен. Или договор с «Netflix». Затем ты должен убедить их, что у тебя есть продукт, который их заинтересует.

— И что это был бы за продукт?

— Если бы у меня уже был ответ, это бы уже реализовывалось, это то, над чем предстоит работать, потому что возможность монетизации фанатов есть. Кто делает что-то в направлении монетизации фанатов? Частные инициативы вроде «OTRO», в которых участвуют Месси, Неймар, Бекхэм, Зидан и другие знаменитые спортсмены. Они создают эксклюзивный контент, часть которого бесплатна, а если хочешь увидеть больше — плати. Я хорошо знаком с Фернандо Сансом (исполнительный директор Ла Лиги — прим. переводчика) и с тем, что делает Ла Лига. Его планы, то, что он делает в плане монетизации, достижения целевой аудитории, интернационализации, упаковки продукта, заключения договоров с операторами связи… Игроки создают контент. Пике создал «Решение» (документальный фильм об Антуане Гризманне, в котором он озвучил решение остаться в «Атлетико» — прим. переводчика). Я вижу больше инноваций от лиг и игроков, чем от клубов, которые являются гораздо более мощными брэндами и имеют гораздо больше средств. Когда мы говорим о монетизации фанатов, мы имеем в виду и другое, вроде продажи личного участия, как в Формуле-1. Есть мерчандайзинг, который в этом году снова начали осваивать в клубе, но нужна структура, чтобы понять, как монетизировать. Далее — игры, гейминг, который нужно эксплуатировать. Вроде киберспорта. Есть категория продуктов, которые могут приносить доход. И поэтому нужен Совет не из представителей строительного бизнеса или сферы питания, а из людей, которые помогали бы принимать инновационные решения. «Барса» гордится тем, что является самым популярным клубом в соцсетях, но речь о том, чтобы зарабатывать на этом. «Барса» среди клубов с самыми большими доходами, но чтобы подписать де Лигта и построить «Espai Barça», нужно продать Ракитича и Суареса. Мы говорим о глобальных возможностях, не только о «Барсе», у «Мадрида» это выражено более четко, потому что у них более «президентская» модель.

— Что делает не так нынешнее руководство?

— Не использует возможности лучшего поколения в истории футбола, чтобы осуществлять эти изменения, которые позволят нам оставаться конкурентоспособными в ближайшие десять лет, сохраняя клуб в общественной собственности. Не были проведены необходимые изменения. За девять лет не введено электронное голосование, например. И с другой стороны — непоследовательная спортивная политика. Есть хорошие трансферы, вроде де Йонга, но есть и другие, далеко не столь удачные.

— А что эта Хунта делает хорошо?

— Оптимизация традиционной модели доходов, используя возможности лучшего поколения футболистов в истории. Хорошие трансферы. Умтити, тер Штеген, Силлессен, Артур, Лангле… Отличные решения. Сотрудничество с «Rakuten», выгодный договор с «Nike», в ближайшее время объявят об удачном договоре по продаже прав на название нового «Камп Ноу»… Всегда есть плюсы и минусы, но историческая срочность, к которой мы приближаемся, заставляет нас считать, что не было сделано все необходимое. Перемены, справедливости ради, которые не делал никто, потому что правление Лапорты, например, тоже не ввело электронное голосование.

— Вас называют «Талибаном кройффизма».

— Это не очень хорошее слово, я предпочитаю называть себя «радикальным» или «крайним»… Или лучше так: я тверд в своих представлениях о модели Кройффа.

— Также вы называете себя сторонником независимости.

— Я отношусь к тем, кто изменил мнение за последние десять лет. Я верил в многонациональную Испанию в Европе наций. Но нынешние факты заставляют нас считать, что конституционный договор, который, как нам казалось, позволит нам жить вместе, исполняется не в этом направлении, отсюда нынешнее разочарование. Но я уже говорил, что в нашем проекте то, что наиболее ценно — это достижения и опыт.

— Вы считаете, что у клуба тоже должна быть политическая линия?

— «Барса» не может использоваться как политический инструмент, но каталонские корни клуба должны быть неоспоримы. Связь «Барсы» с этой страной — в ДНК клуба, даже в XXI веке. В ситуации политической нестабильности мы должны быть сильными. Клуб должен неотступно идти с народом Каталонии и быть верным воле его большинства. Но не размахивать флагом, потому что разнообразие народа Испании также отражено в социуме клуба.

— В случае обретения независимости, вы хотели бы продолжать играть в Примере и Кубке Короля?

— Тебас стал бы первым заинтересованным и тем, кто не позволит нам как бы то ни было уйти. Собственно, почему нет, конкуренция с «Мадридом» делает нас сильными. Зачем нам отказываться играть на «Бернабеу» и выигрывать со счетом 0:3?

— Также вы называете себя «антимадридиста».

— Да. Самые счастливые дни для меня — когда «Мадрид» проигрывает. Помню, их выбил «Ювентус», от волнения мне пришлось «включить» Гаспара и выключить радио (в 2016 году бывший президент «Барселоны» Жоан Гаспар присутствовал только на первом тайме Эль-Класико, перед которым вспоминали Йохана Кройффа, на второй он не остался, так как «не хотел страдать» в силу возраста — прим. переводчика), помню, как их выбила «Боруссия» с покером Левандовски. И я уже не говорю про «Аякс». Это отличные дни.

— У вас нет какого-то комплекса из-за того, что вы так привязаны к «Мадриду»?

— Возможно, но поскольку во мне это есть, я не буду этого отрицать. Я родился в 1972 году и, может быть, у меня это генетически (в 80-е, до прихода Кройффа, вокруг клуба царило уныние в связи с неудачами в Кубке Европейских Чемпионов и редкими национальными успехами — прим. переводчика). Важно то, что как болельщик «Барсы» я изменился благодаря Кройффу. Сейчас матча на «Бернабеу» я жду с победным менталитетом.

— Каковы другие ваши главные связи с «Барсой», помимо кройффизма?

— Моя первая «Барса» — это команда Уррути, Симонсена, Мигели… Моя первая футболка — с «девяткой» Кранкля. И одно из моих самых больших разочарований — продажа Роналдо в «Интер». Мир для меня рухнул, потому он был кем-то вроде Месси. Я называю себя приверженцем стиля Кройффа и думаю, сейчас никто не станет последователем Моуринью или Симеоне.

— Марк Ингла как спортивный вице-президент общался с Моуринью в 2008 году…

— Потому что мы пережили этап самоуспокоенности команды, это был «эффект отскока» в надежде на то, что Моуринью сможет взять ее в ежовые рукавицы.

— Рассматриваете кандидатуру Гвардиолы для своего проекта?

— Иметь лучшего на данный момент работающего тренера дает огромные возможности для «Барсы». В следующие десять лет мы должны приложить усилия, чтобы он вернулся. При этом он способен выполнять различные функции в клубе. Например, я представляю его спортивным вице-президентом.

— Ваша модель похожа на модель «Баварии», в которой делается ставка на бывших игроков?

— В спортивной части — да. То, во что я не верю, и об этом говорил Йохан, — что клубом должен руководить игрок. Бывший футболист может знать какие-то вещи, но к другим не будет готов, не имея необходимого образования и опыта.

— Вы не думали включить в команду кого-то из нынешних руководителей?

— Не думал. Эти внутренние войны в клубе мне не нравятся, поэтому я просил встречи с Бартомеу. Динамика такова, что эта встреча маловероятна, потому что если об этом узнают, в его окружении о нем могут плохо подумать. Но когда мы говорим о том, чтобы собрать все лучшее, даже от тех, кто сейчас в руководстве и кто знает модель, которую мы хотим изменить, все могло бы получиться.

— Вы говорили о времени после Месси. Какие игроки, по-вашему, смогут его заменить? Неймар?

— Я видел его наследником, но сейчас начинаю думать, что его время проходит. Я думаю, что это будет не один из тех бразильцев, которые начинают многообещающе, а затем не оправдывают надежд, потому что за ними не присматривают или из-за травм, или по другим причинам. Есть Мбаппе или Дембеле, у которых, не взирая на осторожность, с которой нужно смотреть на молодежь, я считаю лучшие перспективы, чем у Неймара.

— Вам как сосьо понравилось бы, если бы клуб постарался вернуть Неймара?

— Нет, и особенно из-за его нынешнего состояния. Это перевернутая страница.

— В вашей хунте вы бы сделали ставку на равенство мужчин и женщин?

— Это очень сложно. Мы ставим во главу угла опыт и меритократию (принцип, по которому посты занимают наиболее достойные, независимо от социального положения, пола и т.д. — прим. переводчика) и получается, что есть очень способные женщины, но они либо не сосьос, либо у них нет необходимого стажа сосьо. Мы должны избегать делать что-то напоказ, прежде всего — меритократия.

— Вы — кандидат Жауме Роуреса (знаменитый каталонский бизнесмен, продюсер и политический активист, один из владельцев и управляющий «Mediapro» — прим. переводчика)?

— Нет, это забавно. Я встречал Жауме пару раз, последний — три или четыре года назад. Я никогда не говорил с ним о «Барсе», потому что я познакомился с ним из-за бизнеса, так как мы с представителями «Mediapro» вели совместные дела в Азии. Это очень забавно, потому что оказалось, что я кандидат Роуреса, но Тачо Бенет [партнер Роуреса] также подумывает выдвинуть кандидатуру. Что-то не сходится. Я из Гранольерс, независим, и никого за мной нет.

— Каким вы сейчас видите сценарий выборов? Кандидат от действующего руководства типа Кардонера?

— Я думаю, будет больше предварительных кандидатов. Сценарий, аналогичный выборам 2015 года.

— Вы обдумываете возможность досрочных выборов, готовы к этому?

— Никогда ничего не известно в футболе. Если вместо 0:3 на «Бернабеу» в Кубке Короля мы бы получили бы 3:0 к перерыву… Если бы нас выбил «Лион»… Есть проблемы, которые нужно решать срочно, но также правильно, чтобы управляющий орган отрабатывал свой срок. Думаю, что каждый мандат заканчивать досрочными выборами не имеет особого смысла.

— Как вы оцениваете то, что произошло с Сандро Роселем?

— Я поражен, как и весь мир. Содержать его два года в предварительном заключении в ожидании суда… Мы привыкли, что юридические процессы идут медленно, но это ужасный недостаток. Превентивное заключение при экономическом преступлении… И что после двух лет письменных просьб об освобождении, его освободили на следующий же день после выступления в суде. Невероятно.