Lo quería Barcelona
lo quería River Plate
Maradona es de Boca
porque 'gallina' no es.
Звала и «Барса» в путь далёкий
И «Ривер» — точно под уклон.
Но Марадона лишь для «Боки» —
Он не какое-то «ссыкло»…
(невольный перевод)
Средняя трибуна хитрецов — неприкосновенное место народного сектора на «Бомбонере» (домашнего стадиона «Бока Хуниорс», — прим. переводчика), где квартируются самые отъявленные и буйные фанаты — в тот день заряжала свою самую гордую и громогласную кричалку: лучший игрок Аргентины и, возможно, мира, выбрал синие и золотые цвета.
В воскресный день 22 февраля 1981 года по случаю дебюта Марадоны за «Боку» на стадионе было жарче некуда. Потому дебютом можно назвать только этот официальный матч, а иначе статистике придется сделать исключение и считать таковым предыдущую пародию на дебют, которую за полтора дня до этого сконструировали, чтобы презентовать Диего на том же домашнем стадионе.
Пятничным вечером 20 февраля 1981 года «Ла Бомбонера» распахнула для Марадоны двери, чтобы он попрощался со своим первым профессиональным клубом, «Архентинос Хуниорс» и надел футболку «Боки» при довольно странных обстоятельствах: в перерыве матча, где он отыграл по тайму за каждую из команд. В тот вечер во время благотворительного товарищеского матча, в котором «Архентинос» одержали победу со счетом 2:3, Марадона был измотанный, нервный, скованный.
Он оставлял позади самые счастливые часы в скромном клубе, который приютил его с детства, и переходил в развратный и разнузданный мир «Боки». В перерыве, когда он шел из раздевалки «Архентинос» в раздевалку своей новой команды, по дороге он в последний раз снял футболку фирмы «Bicho» и отдал ее человеку, которого многие называли его «главным» тренером, Франсиско Корнехо, руководителю оркестра волшебных детей под названием «Лос Себольитас» (детская команда, в которой Диего начинал свою футбольную карьеру).
Но давайте вернемся к воскресенью 22 февраля, к тому дню, когда все ожидали уникального приема из недр знаменитого стадиона. 60000 человек, ставших свидетелями этого события тем летом (в Аргентине период с декабря по февраль относится к лету), танцевали под звуки кричалок, в которых указывали лишь на Марадону, который ответил отказом на попытки «Ривера» подписать его, сказав «Боке»: «Да».
Это был глубокий жест преданности. Возможно, окончательный, чтобы развеять сомнения в том, что Диего — болельщик «Боки», после его фразы, когда в одном из интервью он проговорился, что его сердце в детстве было отдано красному клубу «Индепендьенте де Авельянеда».
Один из самых травматичных, странных и секретных трансферов в истории аргентинского футбола подошёл к логическому завершению. Марадона перешел в «Боку» как бы в долг за активы оценкой в $6 миллионов. В диктаторской Аргентине того времени налоговое агентство оставило преступления по уклонению от уплаты налогов без внимания и не стало расследовать приход и расход средств, которые включали в себя выплаты долгов от продающего клуба, гарантии получения высоких процентов от предстоящей перепродажи в Европу и переход шести игроков из «Боки» в «Архентинос Хуниорс».
Между тем, из-за кулис, «Барселона» расставила сети, чтобы добиться в будущем, то есть в дни, предшествующие Чемпионату мира по футболу в Испании 1982 года, чтобы предложить контракт мечты и заполучить самого желанного футболиста того времени. Это был период такой тотальной неразберихи и разнообразных слухов, что многие люди в «Боке» были убеждены, что их клуб купил Марадону навсегда, и что теперь-то они строят непобедимую команду.
В этом контексте, роману Диего+«Бока» или «Бока»+Диего требовалось счастливое и уникальное завершение: чемпионство.
Какой встретила «Бока» Диего в 1981 году? Это был отличный сплав уже состоявшихся игроков и молодых талантов с большими перспективами, которыми руководил парень, который был хорош многим, в том числе своей малоизвестностью в качестве главного тренера. Сильвио Марцолини, восхищавший футбольных болельщиков благодаря своей щегольской внешности и техническим навыкам элегантного нападающего, принял Диего в надежде, что тот поможет ему в становлении команды, в которой к тому моменту было два звездных имени: вратарь Уго Гатти и очень талантливый экс-чемпион в составе «Уракана» и экс-игрок «Лас-Пальмаса» Мигель Бриндизи. Именно Мигель, капитан той команды, в последние годы дал миру знать, что «Бока 1981» — это «Диего и еще десять человек», тем самым умаляя вклад в победы своих тогдашних товарищей по команде. Добродушие талантливого Бриндизи, который стал не только верным товарищем Марадоны на поле, но и лучшей компанией, в которой так нуждался Диего, задыхающийся под лавиной рассуждений о чемпионстве в Аргентине, сводящихся, в итоге, к отсутствию претендентов на титул, кроме «Боки».
Путь к титулу
Если первая неделя в новом клубе не имела гигантских заголовков на первых полосах местных газет, то лишь потому, что все были заняты и затронуты возможностью государственного переворота в Испании. «Тахерасо» (ультраправый военный путч в Испании 23-24 февраля 1981 года, названный по имени полковника Тахеро, — прим. переводчика) стало для Аргентины не просто международной новостью. В Аргентине повсюду были военные разных мастей, а Испания всегда приносила сюда обнадеживающие новости и давала убежище для тысяч изгнанников в те постфранкистские годы. Марадона по-прежнему оставался рассеянным молодым человеком, который не обращал внимания на вопросы политики, как бы ни старался человек, ставший его летописцем. Совесть Марадоны простиралась до солидарности и благотворительности с социальными взглядами; другими словами, это был зародыш левоцентристского Марадоны из будущего.
С другой стороны, его преданность футболу доходила до крайности. Было восхитительно наблюдать его стремление совершенствоваться, когда он не спал до захода солнца, отрабатывая штрафные удары с вратарем или без него, стремясь попасть с невозможных расстояний и углов. Диего день и ночь думал о том, как играть лучше и побеждать, потому что ему было необходимо это чемпионство, которое стало бы его первым титулом в Аргентине. Время от времени он говорил о семейном долге перед отцом и матерью (дон Диего и донья Тота были болельщиками «Боки»), и он чувствовал потребность в том, чтобы вернуть им этот долг.
Но приходилось страдать. «Бока» версии Метрополитано 1981 года (в то время в Аргентине было два ежегодных турнира: Метрополитано и Насьональ), которая стартовала как бульдозер в февральском дебюте с Диего (4:1 против «Тальерес де Кордоба»), была настолько зависима от Диего, что всё зависело от его вдохновения. К счастью для «Боки», Марадона провел восхитительную первую половину сезона, которая включала в себя разгром «Ривера» в Суперкласико, в ночь дождливо освященного поля, отмеченного навечно в видеозаписях на просторах сети.
Эта запись включает шаги в стиле танго, которыми он унижает вратаря Фийоля и забивает гол, оставляя соперника на коленях, а затем переходит к празднованию, где вы можете оценить скольжение по грязи и вспышку фотографа, который следует за ним. Для тех, кто помоложе, тусклое освещение «Бомбонеры» в стиле восьмидесятых навевает воспоминания об одном из лучших ноктюрнов в репертуаре гения.
В растерянной и ослепшей Аргентине, Аргентине тысяч исчезнувших людей, Диего дарил людям радость на каждом углу, и мы можем подтвердить, что сам он был безмерно счастлив. Для него все прошло хорошо. И хотя он не смог сыграть — из-за пункта в контракте — против своего бывшего клуба, «Архентинос», он стремился выходить на поле в каждой игре, даже если был травмирован. Если он чего и не ожидал, так это того, что скромный, но сильный состав «Ферро Карриль Оэсте» будет соперничать с ними до последнего игрового дня турнира. Болельщики «Боки» не могли поверить, что в такой победной футбольной кампании, насыщенной голами, у их команды на хвосте сидел удивительный «Ферро».
В какой-то момент, когда до конца сезона оставалось две встречи и предстояла неожиданная ничья с «Ферро», фан-движение «Барра брава» «Боки» приехала в тренировочный лагерь команды в Ла-Канделе и прессовала состав с той же безнаказанностью, с которой они теперь появляются в ночных клубах. С оружием в руках они угрожали игрокам и тренеру за «плохое выступление в последних нескольких матчах». Сцена включала исключительный для Диего поступок: лидер «барры», известный как «Эль Абуэло» («дед», — прим. переводчика), оттолкнул Марадону в сторону, когда «десятка» захотел заговорить, и сказал ему: «Мы говорим не с тобой, малыш». Марадона был главным действующим лицом, но он всё ещё был кудрявым 20-летним парнем. Однако он хотел встать на защиту своих товарищей по команде. Они не позволили ему. Они присматривали за ним. Они наблюдали за ним. До такой степени, что, когда он хотел взять отпуск по какому-то делу (в частности, концерт группы «Queen» в Буэнос-Айресе за несколько часов до игры), он спрашивал одобрения ветеранов команды.
В итоге коронация произошла в последнем туре Метрополитано после жаркой игры в Росарио за неделю до этого, в которой Диего промахнулся с пенальти, а сам матч завершился поражением. Пресса задавалась вопросом, возможно ли, чтобы явные фавориты и их молодая жемчужина, оторвавшиеся на два очка, дали подобраться к себе настолько близко. Но в последнем матче «Бока» сыграла вничью 1:1 с «Расингом» на «Бомбонере», причем гол забил именно Диего. И страна, за исключением фанатов «Ривера», пала к его ногам. Он был непревзойденным игроком и создавал впечатление, что все, к чему он прикасался, стремится ввысь.
Семья была счастлива и едина, новый дом сверкал в очаровательном районе Девото, он наконец-то приобрел уже пятый дом в районе Морено, его отношения с Клаудией укреплялись, а мировая пресса внимательно следила за ним. Был ли это самый насыщенный момент в его жизни? Диего никогда не описывал его именно так, но по понедельникам со своей семьей и братьями, когда ему рассказывали о каждой сцене, запечатленной с трибун, и о том, что говорили люди, Марадона чувствовал, что его детские мечты исполнились.
Вскоре все изменилось.
Страх
По мере того, как приближался срок завершения национального чемпионата, руководству клуба необходимо было раздобыть деньги любой ценой. У Марадоны не было достаточно денег, а один из бизнесменов, близких к клубу, (Доминго Корильяно) искал дружескую компанию и туры в любую точку мира, чтобы выплатить суммы по его контракту. Так и получилось, что Диего и «Бока» отправились на Берег Слоновой Кости, в Лос-Анджелес, Гонконг, Куала-Лумпур, Сарагосу, Париж, Кобе, Токио, Лиму, Гуаякиль, Гватемалу, Мексику. Они играли каждые три дня. Агент Марадоны, Хорхе Цитершпилер, был доволен, а уж члены директората «Боки» был буквально счастливы.
Феномен Марадоны оказал такое влияние на другие клубы, что в «Ривере» только и думали о том, как бы избежать еще одного «генузийского» (одно из прозвищ «Бока Хуниорс», — прим. переводчика) чемпионства. Поскольку это была Аргентина эпохи финансового расточительства, праздника тупого среднего класса и дешевого доллара, президент «Ривера», гостиничный магнат (Арагон Кабрера), разработал манёвр. План был в том, чтобы репатриировать Марио Альберто Кемпеса, игравшего в «Валенсии», за сумму в $3,5 миллиона, выплачиваемых в рассрочку.
Диего знал, что на нем лежит большая ответственность за сохранение титула во второй половине года. Только вот его тело так не считало. Требования на поле и скорость в «другой» жизни, полной обязательств, оставляли заметный след. Усталость. Таковым было последствие. А уставший Марадона был кем-то совсем другим. Кемпес же, с другой стороны, вернулся свежим и мотивированным.
К концу года два игрока-символа того времени составляли полноценную конкуренцию в самых популярных клубах страны. Но один пришел к признанию, что на него удушающе действовала общественная травля, требования СМИ и невероятное давление, чтобы поставить его в один ряд с Пеле, — ситуация, которая захлестнула его с головой. Это был Диего, который в последние недели 1981 года подкосили усталость и желание выйти на улицу без внимания чужих глаз. «Марадона думает об уходе из футбола», — преувеличивали авторы сенсационных заголовков. Такого конечно же никогда не было. Он просто просил оставить его в покое и позволить спокойно уехать.
Результат той дуэли футболистов заслуживает отдельного параграфа: если мерить его в голах, то 1981 год оставил Марадоне 28 забитых голов в 40 матчах, а Кемпесу — 15 голов в 30. Что касается титулов, то Диего завоевал один, а Кемпес — другой (он одержал победу в турнире Насьональ 1981 года). Когда Диего вернулся из последнего тура, в феврале 1982 года, он играл в летнем турнире в Мар-дель-Плата который, сам того не подозревая, ознаменует его прощание с «Бокой», в проигрышном матче против «Ривера». Его агент завершил переговоры с «Барселоной и, в разгар тренировочного сбора к Чемпионату мира в Испании, он подписал контракт, который должен был привести его в Европу. Болельщики «Барселоны» не были удивлены не таким развитием событий, но думали, что у них осталось еще несколько недель наслаждения, до начала первого турнира 1982 года. Но и этому не суждено было сбыться.
О периоде Диего в «Барселоне» читайте в материале «Клан М». Почему у Марадоны не получилось в «Барселоне»
Возвращение
Его пришлось ждать до 7 октября 1995 года, когда желание Диего вернуться на высшие ступени после наказания за употребление допинга на чемпионате мира 1994 года в США, а также вмешательство его тогдашнего менеджера из девяностых (Гильермо Копполы) заставили директоров «Боки» щедро — и немного амбициозно — разработать специальный контракт, который дал бы ему удовлетворение от возвращения в клуб, который он называл «любовью всей моей жизни».
Его время в «Севилье» и «Ньюэллс Олд Бойз» было не таким приятным. Народ «бостеро» (поклонники «Боки», — прим. переводчика), теперь уже полный молодежи и детей, жаждал увидеть его снова в форме своей команды, пусть даже в «сокращённой версии» и ненадолго. Диего, в то же время, нужно было почувствовать себя в тех декорациях, с которыми он лучше всего справлялся в свои почти 35 лет. Именно поэтому его возвращение произошло синхронно с бывшим канадским спринтером Беном Джонсоном в качестве тренера по физической подготовке, с волосами, выкрашенными в сердито-желтую полосу, с разноцветной вечеринкой, с его дочерьми Далмой и Джанниной на корте, с ночными празднованиями с музыкантами и звездами шоу-бизнеса. Сейчас он больше не был тем робким мальчиком, на которого повышали голос. Теперь Диего был голосом, который перекрывал все остальные. В своем втором дебюте, против «Колон де Санта Фе», он запечатлел для истории фразу, которой вызвал соперника (Торесани) на послематчевый бой, предложив тому встретиться прямо перед своим домом. «Я буду ждать тебя в Сегурола и Ла Абана», — навсегда остался девизом красавцев, приглашающих соперника сойтись в рукопашной. Люди ждали его возвращения больше сердцем, чем мыслями. Требовательные болельщики готовы были буквально на всё ради любимого Диего, многократного чемпиона и героя национальной сборной.
Фанаты знали обо всех его личных драмах. Чувство гуманизма и вечной любви также вдохновило директоров подписать соглашение, по которому Диего получал целое состояние… но только за каждый сыгранный им матч. Он должен был быть окружен лучшими талантами, и, если он сможет добиться чего-то большего в турнирной таблице, тем лучше. В этом втором опыте в «Боке», который можно назвать одним из двух возвращений (потому что у него был долгий период полузабвения), у него было три «дружественных» тренера, Марцолини, Билардо и Вера, и с ним были игроки, которые лучше понимали его, такие как Каниджа, и другие парни, которые могли помочь ему в его деле как Басуальдо (до переезда в «Эстремадуру» и «Хаэн») или Кили Гонсалес (который позже также отправится в Испанию, чтобы играть за «Сарагосу» и «Валенсию»). Это были два года и еще немного переплетенных встреч и расставаний из-за известных завитушек его личной жизни. Пылающие жаром трибуны не жаловались.
А конец его футбольной карьеры наступил, как и появление, в октябре 1997 года. В матче против «Ривер Плейта», в футболке «генуэзцев», единственной, которую он целовал так же страстно, как футболку бело-голубого цвета сборной Аргентины.
Никто не был разочарован. Миллионы поклонников «Боки» знали, что для прощания с футболом Диего выбрал клуб, свой клуб. Никто не был разочарован. Что он выбрал именно их, эти толпы, которые видели большую часть его абракадабры, те самые толпы, которые испытали самую пылкую любовь к футболисту.
Футболист в огне. Даже умерев.
Рецензия. Vova Raspisnoy
Поломайте все икс-боксы,
С антресоль достаньте сегу,
Выбираем Аргентину,
И, вперёд! Х*@чь, Диего!
После прочтения первой половины материала меня стали одолевать лёгкие фриссоны. Дочитав же текст до конца, я выкурил две подряд сигареты и стал размышлять, что лучше, описать свои ощущения от рассказа или же от того, образа, который воссоздал автор? Кстати, воссоздал, как мне кажется, весьма правильно, хоть я и не успел осмысленно насладиться игрой Диего в формате «live».
Однозначно не ответив себе на поставленный вопрос, решил, что в этот раз будет лучше, отталкиваться от иррационального, и написать так, как оно сложится.
О Диего сказано очень много. Еще красноречивее видеохроники, которые, благо, остались нам и нашим потомкам. В этом случае однозначно первостепенна форма повествования. Лаконичная, немного винтажная, возможно с лёгким литературным флёром кого-то из тройки величайших аргентинских писателей: щепотка мистики, полунамёки и недосказанность, и всё это про безумные приключения. Получился эдакий семейный фотоальбом, где вместо фотографий вклеены наклейки «Panini», сопровождаемые краткими и неполными от того, что места для описания подробных обстоятельств, при которых было сделано фото, совсем не осталось.
Возможно, я выдаю желаемое за действительное. Возможно, притягиваю за уши отсылки к мистическому реализму или (уж простите) гиперреализму, но, отнюдь, не намекаю на пародийный детектив. Но всё же, скорее всего, виной моих престранных аллюзий явилась сама фигура Марадоны. А точнее образ этой фигуры. Тот образ, который он создал себе сам и бессовестно эксплуатировал. Броская эксцентричность, яркие цвета, местами вульгарность, ренессанс романтизма и, конечно же, искренность. Вот же он, машет нам той самой рукой с иконостаса эпохи умирающего модернизма.
Не имея в виду добро или зло, Диего — герой футбольной эпохи. Герой, который стал главным протагонистом целый эры даже вне футбольного контекста. С его уходом ушла целая эпоха, которая трансформировалась в эру. Эру искренности.
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии
- 42 просмотра
