Секрет Дани Алвеса

Я собираюсь начать с секрета. В принципе, вы сможете узнать за эту историю несколько секретов, потому что мне кажется, что со многими людьми у меня есть некоторое недопонимание. Но давайте начнём с первого.

Три месяца назад, когда «Барселона» совершила невероятный камбэк против ПСЖ в Лиге Чемпионов, я пристально следил за каждым эпизодом с дивана. Регулярно читая газеты, вы могли бы предположить, что я желал поражения своему бывшему клубу.

Но что же произошло, когда мой братишка Неймар забил с того потрясающего стандарта? Я вскочил с дивана и орал на телек!

«Вперёёёд!»

А когда Роберто совершил чудо на 95-й минуте?

Как любой фан «Барсы» в мире, я решительно слетел с катушек! Ведь правда в том, что «Барселона» всё ещё в моей крови.

Проявили ли ко мне неуважение члены совета директоров до того, как я покинул клуб прошлым летом? Абсолютно точно. Именно так я это чувствую, и вы мне никогда не сможете сказать иного. Но вы не можете отдать клубу восемь лет, достичь всего, чего мы достигли, и не оставить клуб в сердце навсегда. Тренеры, футболисты и члены совета директоров приходят и уходят. Но «Барса» никогда не уйдёт.

До того, как отправиться в «Ювентус», я дал последнее обещание совету директоров «Барселоны». Я сказал: «Вам будет меня не хватать».

Я не имел в виду себя как футболиста. У «Барсы» невероятные игроки. Я подразумевал, что они собирались потерять мой дух. Потерять моё участие в жизни раздевалки. Потерять кровь, которую проливал каждый раз, надевая футболку.

Когда в следующем раунде мне пришлось играть против «Барсы», это вызвало у меня причудливые ощущения. Особенно в ответном матче на «Камп Ноу», когда я чувствовал, что снова оказался дома. Прямо перед началом игры я прошёл перед скамейкой «сине-гранатовых», чтобы поприветствовать моих старых друзей, а они говорят: «Дани, давай садись к нам. Мы твоё место как раз берегли!» 

Я пожал каждому руку и повернулся к арбитру. Совершенно неожиданно услышал свисток. Я отвлёкся, а рефери уже начал матч. Я помчался на поле, но слышал, как мой бывший тренер Луис Энрике помирает со смеху.

Это же смешно, верно? Но тот матч не был шуточкой, особенно для меня. Люди видели меня и всегда говорили: «Дани всегда шутит. Он всегда улыбается. Он вообще не может быть серьёзным».

Слушайте же! Расскажу ещё секрет. До того, как столкнуться на поле с лучшими нападающими мира — Месси, Неймаром, Криштиану — я как одержимый изучаю из слабые и сильные стороны, а дальше строю планы, как буду им противостоять. Задача в том, чтобы показать, что Дани Алвес находится на том же уровне. Возможно, за счёт дриблинга они раз или два смогут меня пройти. Ладно, допустим. Но им от меня тоже достанется. Я не хочу быть незаметным. Я хочу быть на сцене. Даже в 34 года после 34-х титулов я должен подтверждать это каждый раз.

Но всё ещё глубже.

Прямо перед началом каждого матча я исполняю одинаковый ритуал. Я стою напротив зеркала пять минут и отрешаюсь от всего. Затем в моём сознании начинается фильм. Фильм о моей жизни.

Первая сцена. Я десятилетний. Сплю на бетонной кровати в малюсеньком родительском доме в Жуазейро, в Бразилии. На кровати матрац высотою с ваш мизинец. Дом пахнет промокшей землёй, а за окном всё ещё темнота. Пять утра, и солнце ещё не взошло, но мне уже нужно идти, чтобы помочь на нашей ферме отцу, до того, как отправиться в школу.

Мы с братом идём по полю, а наш отец к тому моменту уже начал работать. Он тащит на спине огромный тяжелый чан, из которого поливает фрукты и растения химикатами, чтобы уничтожить бактерии.

Мы были, скорее всего, слишком малы, что иметь дело с токсичными веществами, но так или иначе помогали ему. Это была просто наша дорога выживания. Часами мы соревновались с братом, чтобы узнать, кто из нас более выносливый работник. Поскольку тот, кто, по мнению отца, помогал в этот день более усердно, получал в распоряжение единственный велосипед.

Если велосипед доставался не мне, то мне приходилось пешком преодолевать почти 20 километров от фермы до школы. А идти назад было ещё хуже, поскольку футбольный матч с соседями мог начаться без меня. Поэтому я бежал эти километры в обратном направлении, а потом продолжал носиться по футбольному полю.

А вот если велик доставался мне? Тогда у меня могли быть девчонки! Я мог подобрать одну из них по дороге, предложив довести до школы. Почти 20 километров. Я мужик!Короче, трудился я до усрачки.

Я смотрел на отца, когда уходил в школу, а он оставался с большим чаном на спине. У него был целый день в поле, а после, вечером, у него был маленький бар, который приносил ещё немного денег. Он был чертовски крутым футболистом, когда был молод, но денег на то, чтобы перебраться в большой город, где бы его могли заметить скауты, не было. Он хотел быть уверен, что у меня такая возможность будет, даже если это и убьёт его.
Экран становится чёрным.

Сейчас воскресенье, мы смотрим футбол на чёрно-белом телевизоре. На антенне стальная нашлёпка, которая позволяет ловить сигнал с вышки города, находящегося далеко. Для нас это лучший день недели. Наш дом наполнен счастьем.
Экран становится чёрным.

Сейчас отец везёт меня в город на своей старой машине, чтобы мне удалось показать себя скаутам. У машины есть только две скорости: медленная и ещё медленней. Я чувствую запах дыма.

Мой отец — боец. Мне предстоит стать бойцом.

Экран становится чёрным.

Сейчас мне 13 лет, я в академии для юных футболистов в большом городе, далеко от семьи. Там сто детей упакованы в небольшой спальне. Что-то вроде тюрьмы. За день до того, как я покинул дом, отец поехал в город и купил мне новую футбольную форму. Он в два раза увеличил мой гардероб, ведь раньше у меня была всего одна форма, в которой я и начинал играть.

После первого дня тренировок я постирал новую футболку и повесил сушить. Наутро её не было. Кто-то забрал её. Тогда-то я и понял, что это вовсе не родная ферма. Это реальный мир, и реальным он зовётся именно от того, что дерьмо здесь реально случается.

Я вернулся в комнату, будучи голодным. Мы тренировались целый день, а еды в кампусе на всех не хватало. Кто-то спёр мою одежду. Я скучал по семье, а кроме того, очевидно, что я не лучший футболист здесь. Из ста игроков, возможно, я держу 51-е место по умениям. Так что я дал себе обещание.

Я сказал себе: «Ты не вернёшься на ферму до тех пор, пока отец не будет гордиться тобой. Ты можешь быть 51-м по таланту, но станешь первым или вторым по упорству. Ты будешь воином. Ты не вернешься домой, не важно, по какой причине».

Черный экран.

Сейчас мне 18 лет, и я произношу единственную ложь, которую говорил в футболе.

Я играю в клубе «Баия» в бразильской лиге, когда большой скаут пришёл и говорит: «„Севилья“ хочет подписать тебя».

Я говорю: «„Севилья“? Потрясно!»

Скаут: «Ты что, даже знаешь, где это?»

Я говорю: «Конечно же, я знаю, где Севилья. Севиииильяяяя! Люблю это место».

Хотя я вообще нахрен не имел никакого представления, где эта самая «Севилья». Она по моим представлениям могла вполне находиться и на луне. Но то, как он произнёс это название, казалось важным, так что я соврал.

Через пару дней, расспросив окружающих, мне стало понятно, что «Севилья» играет против «Барселоны» и «Мадрида». В португальском языке есть подходящее слово для таких моментов.

Я сказал себе: «Agora».

Это типа как. Бум! Давай! Сейчас! Поехали!

Чёрный экран.

Сейчас я в «Севилье». Я такой надоедливый, что тренеры и остальные игроки смотрят на меня так, словно мне нужно гонять за молодёжный состав. Я в середине шести тяжелейших месяцев моей жизни. Я не говорю по-испански. Тренер на меня не рассчитывает. И это первый раз, когда я всерьёз подумываю уехать домой.

Но потом, по какой-то причине, мне вспоминается новая форма, которую купил мне отец, когда мне было 13 лет. Та самая, которую спёрли. Я подумал об отце, о чане на его спине, из которого он опрыскивает всё химикатами. И вот тогда я решил, что собираюсь остаться, выучить язык, постараюсь завести друзей, что, в конце концов, если и возвращаться в Бразилию, то по меньшей мере с классным опытом, которым стоит поделиться.

Когда сезон начался, тренер говорил каждому: «В „Севилье“ защитники не пересекают центральную линию. Никогда».

Я сыграл в паре игр, выбивал мяч и смотрел на центральную линию. Просто смотрел, словно пёс, боящийся перепрыгнуть невидимый забор во дворе. А потом, в одной игре, было нужно, и я её перебежал. Нужно быть собой. Я сказал: «Agora».

И просто побежал вперёд. Атаковать, атаковать, атаковать.

Это сработало как магия. После этого тренер сказал: «Ладно, Дани. Новый план. В „Севилье“ ты атакуешь».

А через пару сезонов мы превратились из клуба, сражающегося за выживание, в клуб, дважды завоевавший Кубок УЕФА.

Чёрный экран.

Играет мелодия на мобильном. Это мой агент.

«Дани, „Барселона“ заинтересована в том, чтобы заключить с тобой контракт».

Мне даже врать не пришлось. Я же знаю, где «Барселона». 

Вот такой фильм играет в моей голове, когда я вглядываюсь в зеркало перед каждым матчем. В конце ритуала, до того, как вернуться в раздевалку, я всегда говорю себе ту же самую фразу:

«Чёрт, я же появился из ниоткуда.

Но сейчас я здесь.

Это невероятно, но я здесь».

Когда мне было 18 лет, я пересёк океан, чтобы у меня была возможность играть в клубе, который играет против «Барселоны». А иметь честь играть за «Барселону»? Это просто невероятно. Я словно наблюдал за настоящим гением. Я получить возможность наблюдать за истинным гением.

Помню, во время одной из тренировок Месси делал с мячом ногой всякие штуки, противоречащие логике. Конечно, он такое делает каждый день, но в тот раз всё было иначе.

Сейчас обязан вас предупредить, это была невероятно интересная тренировка. Мы не дурака валяли. А пытались противостоять Месси, который, обводя защиту, забивал голы словно матадор.

И вот, когда он пробегал мимо меня, я посмотрел на его подошву, и подумал, не шутка ли это?

Ещё раз бежит, а я думаю, что нет, это же невозможно!

Вот он ещё раз бежит, и вот теперь я уверен в том, что вижу.

Его чёртовы шипы не привинчены. Ни один из них.

Ну, в смысле, конкретно выкручены. Этот парень играет против лучших в мире защитников, буквально паря над газоном, будто это воскресная прогулка в парке. Это и был момент, когда я понял, что никогда не сыграю с кем-то его уровня в жизни.

А потом, естественно, там был Пеп Гвардиола. 

Если перевернуть слово компьютер наоборот, получится Стив Джобс.

Если перевернуть наоборот слово футбол, получится Пеп.

Он гений. Я повторю это ещё разок. Гений.

Пеп в точности расскажет тебе, как всё будет происходить в матче ещё до того, как это произойдёт. Для примера, игра против «Мадрида» в 2010, когда мы победили 5:0. Пеп сказал нам перед матчем: «Сегодня вы собираетесь играть так, словно мяч — это огненный шар. Он не задержится у вас в ногах. Не дольше половины секунды. Если вы сделаете всё так, то у них не будет времени на прессинг. А мы легко победим».

Ощущение, когда мы покидали предматчевую установку, было такое, будто мы уже ведём 3:0. Мы были так вдохновлены, так подготовлены, что ощущали, будто уже побеждаем.

Самой прикольной штукой было, когда мы приходили в перерыве, а игра не шла. Пеп сядет и начнёт тереть лоб. Вы же знаете, как он трёт голову? Вы же это видели, правда? Будто он делает массаж мозгу, призывая гениальность прибыть к нему.

Он будет делать это напротив нас в раздевалке. А потом, словно магия, это придёт к нему.

Бабах!

«Я понял!»

Он вскочит и начнёт раздавать инструкции, рисовать схемы на доске.

«Мы сделаем это, вот это, а потом это, и вот потом это и именно так забьём».

Так что мы пойдём на поле, и нам нужно сделать это, вот это, а потом это. И вот так мы забьём. Это какое-то сумасшествие.

Пеп был первым тренером в моей жизни, который показал мне, как играть без мяча. И он не будет лишь требовать, чтобы его игроки поменяли игру, он посадит нас и покажет, каких хочет от нас изменений со статистикой и видео. 

Та «Барса» была практически непобедимой. Мы играли по памяти. Мы уже знали, что нам предстоит сделать. Нам не приходилось придумывать.

Вот почему сегодня «Барса» в моём сердце.

Вот почему, когда мы одолели «Барселону» в Лиге Чемпионов, я подошёл к своему брату Неймару и обнял его. Он плакал, и часть меня ощущала, словно тоже плачет.

Могу представить людей, которые, читая это, спросят, зачем я делюсь этими секретами?

Ну, правда в том, что мне 34 года. Я не уверен, сколько мне ещё предстоит играть. Может, два или три года. И, похоже, эти люди не поняли меня и всей моей истории.

Когда в начале сезона я пришёл в «Ювентус», это как снова покинуть дом. Я сделал это, когда мне было 13 лет, и я отправился в академию. Я сделал это снова в 18 лет, отправившись в Испанию. И потом, я снова это сделал в 33 года, уехав в Италию.

Когда я впервые приехал в «Юве», это было словно попасть в совершенно новую школу. Всю мою жизнь я обязан был любить атаку. И вот я попал в место, где оборона ценится превыше всего.

Ещё раз. Я был псом во дворе. Я опасался невидимого забора.

Мог ли я пойти?

Но я не шёл. В начале сезона я хотел быть уверен, что новые партнёры поняли бы, что я уважаю их философию и их историю. Однажды, когда я понял, что добился их уважения, я решился показать им и свои сильные стороны.

Однажды я посмотрел на центральную линию и спросил себя: «Должен ли я бежать в атаку?»
… Бабах, Agora.

Атака, атака, атака. (Ну, ладно, может, ещё немного обороны, или же Буффон наорёт на меня).
Иногда мне кажется, что жизнь циклична.

Смотрите, мне никуда не деться от этих аргентинцев.

В «Барсе» у меня был Месси.

В «Юве» у меня есть Дибала.

Гении следуют за мной везде, я вас уверяю. 

На одной из тренировок я увидел в Дибале что-то, что видел раньше в Месси. Это не был обычный дар чистого таланта. Такое я видел множество раз в жизни. Это был дар чистого таланта, смешанный с желанием покорить мир.

В «Барсе» мы играли по памяти.

В «Юве» всё несколько иначе. Это наш коллективный дух протащил нас в финал Лиги Чемпионов. Когда звучит стартовый свисток, мы просто найдём простой пусть к победе, и не важно в чём. Победа в «Юве» — это не только гол, это как одержимость. Никаких оправданий!

В субботу у меня будет шанс выиграть 35-й трофей в 34 года, которые я провёл на земле. Это очень важная возможность для меня, и даже не нужно прикладывать усилия, чтобы доказать хунте «Барсы», что они допустили ошибку, позволив мне уйти.

Знаю, что они никогда этого не признают.

Смысл-то не в этом.

Помните, что я рассказывал вам про время в академии? Когда сказал, что не вернусь на ферму, пока отец не будет мной гордиться?

Ну, что сказать, мой отец не слишком эмоциональный человек. Я никогда не знал, когда именно он по-настоящему гордился мной. На большую часть моей карьеры он вернулся домой в Бразилию. Но в 2015 году он был там, в Берлине, чтобы впервые вживую увидеть, как я выигрываю Лигу Чемпионов. Я помню, как после празднования на поле «Барса» подготовила праздничное мероприятие для семей футболистов. К трофею смогли прикоснуться люди, которые помогали нам воплощать мечты. Я помню, что, когда настала моя очередь, я протянул кубок отцу, и мы, держа его оба, позировали для фото.

И тогда он кое-что сказал на португальском, там вообще-то было довольно грязное словечко, поэтому я не стану переводить дословно.

Короче, он сказал: «Теперь мой сын — настоящий мужчина».

И знаете что? Я плакал как ребёнок.

Это был величайший момент моей жизни.

В воскресенье у меня будет шанс сыграть в ещё одном финале Лиги Чемпионов против крайне принципиального соперника. Как всегда, я изучаю Криштиану как помешанный.

Как всегда, я подойду к зеркалу перед матчем, и в моём сознании заиграет тот же фильм.

Появится чёрный экран, а я буду вспоминать эти вещи…

Мою жесткую кровать.

Запах мокрой земли.

Отца с чаном, наполненным химикатами, на спине.

Почти 20 километров на велосипеде до школы.

Новую форму.

Пустую бельевую верёвку.

«Конечно, я знаю, где находится „Севилья“».

Чёрт, я же появился из ниоткуда.

Но сейчас я здесь.

Это невероятно, но я здесь.

 

 

 

 

Оригинальный материал был опубликован на Барсамании 3 июня 2017 года